Почему мне так хреново, хотя вроде бы всё нормальн - Страница 27

Кстати, вот из-за этого обнаруженного расхождения в психологии и социологии клиенту задают в первую очередь вопросы о его реальном опыте каких-то действий и поступков. Я некогда сотрудничала с компанией, проводившей социологические опросы. И, помнится, один из заказчиков таких опросов хотел с минимальными затратами узнать, как много людей планируют посещать аквапарк. Дело было в Петербурге, аквапарков тогда в городе не было ни одного. Ну и вот заказчик ничтоже сумняшеся настоял на том, чтобы в опросник были включены вопросы вроде: «Если бы в городе был аквапарк, сколько раз вы посещали бы его?» И варианты ответов: «раз в год, раз в квартал, раз в месяц, раз в неделю или чаще». Ну, поскольку отвечать на гипотетически поставленный вопрос, как мы все помним, – это не мешки ворочать, то добрые респонденты (так называют опрашиваемых в социологических опросах) с легкостью прогнозировали, что из аквапарка они просто вылезать не будут, там проведут все выходные и праздники. А что? Дело-то хорошее. Заказчик получил результаты опроса и обалдел от счастья: рентабельность постройки аквапарка казалась зашкаливающей, – с таким-то рынком, готовым нести денежки за право помокнуть в хлорированной водичке. Мы с моим начальником хватались за голову и пытались объяснить заказчику и директору компании невалидность такого метода исследования. Как помнится, все было без толку.

Вот врать о своем реальном опыте, о том, что в жизни случилось, – гораздо сложнее. Причем не только опрашивающим социологам, но и самому себе. Дело в том, что Лапьер, в общем-то, очевидные вещи дока зал с помощью экспериментального подхода – что люди говорят одно, а делают зачастую совсем другое (ни за что не поверишь, правда же?). В психотерапии вопрос о том, как бы вы повели себя в гипотетической, никогда не существовавшей ситуации, называется «вопросом в голову»: наш мыслительный аппарат тут же приходит в действие и припоминает все правила и установки по отношению к предмету, о котором спрашивают. И эти установки человек и озвучивает вслух. Так, о чем там вопрос? «Сколько раз я бы занимался спортом, если бы у меня были кроссовки?» Ну ко нечно, каждый день бы занимался; а по выходным даже дважды в день. «Что бы я сделал, если бы выиграл миллион?» – купил бы самое нужное и помог родителям, все до копеечки ра зумно вложил бы. «Что бы вы сделали, если бы близкий заболел?» – ну конечно же, сохраняя трезвый рассудок и силу духа, организовал бы наилучшее лечение и легко справился бы с любой бедой. Рассказывать о том, как бы ты поступил в гипотетической ситуации, тем более легко, если в реальности ты в ней никогда не оказывался.

Вообще, Интернет предоставляет широкое поле для наблюдения за теми, кто про парадокс Лапьера не знает и свято верит, что уж они бы никогда и ни при каких обстоятельствах не натворили таких глупостей, о которых пишут другие (испытавшие все это на собственном опыте). Ну, например, не так давно одна девушка написала в блоге о том, как у ее мужа развилось воспаление надкостницы, как она неделю бодалась с медиками, в том числе с несколькими бригадами скорой помощи, которые ни в какую не желали забирать страдальца в больницу на лечение, невзирая на очевидное воспаление и температуру. Все закончилось относительно хорошо – муж выздоровел, хотя ему и пришлось отнять палец ноги. В обсуждениях ниже творилось что-то невообразимое: целые толпы тех, кто бы никогда бы, если бы вдруг у них такое случилось бы, активно укоряют девушку за недостаточную разумность. Уж они сами ни за что бы, у них бы эти медики точно бы все сделали в лучшем виде. Бы.

Просто когда случается реальная ситуация, она не всегда выглядит так, как о ней впоследствии рассказывают в письменном виде. Надо сперва опознать ситуацию и оценить степень проблемы – например, действительно ли у мужа такое серьезное заболевание, или нечего паниковать, обойдется, это просто мелкое недомогание? Ведь даже служащие отеля, к которым Лапьер заселял китайцев, скорее всего, не сразу понимали, что – вот оно, то самое нашествие азиатов: перед ними стояли вежливые, приятные, по-европейски одетые люди, отлично говорящие по-английски. Разрез глаз заметен не в первую очередь, поэтому, выдав им анкету на заселение, ручку и буклет, то есть вступив во взаимодействие с ними, потом сложнее все это отобрать со словами: «Вали отсюда, китаеза».

Опять-таки, даже безошибочно опознав ситуацию, приходится действовать в реальном мире, общаясь с реальными людьми. Для этих других людей, кстати, ситуация может выглядеть по-другому – или их интересы в ситуации могут отличаться от ваших. Например, там, где вы сами себе кажетесь бескомпромиссным борцом за правду, оппонент увидит в вас только зануду и агрессивного кляузника, отвлекающего от работы. Поэтому реальным людям с реаль ными трудностями так трудно что-то объяснить в Интернете оппонентам, вооруженным клавиатурой и теоретическим знанием о том, как надо поступать в идеальной ситуации.

В общем, мораль проста: строя планы, опирайтесь не на теоретическую необходимость того, как надо бы, чтобы было, а на реальный опыт. Ну, или на чужой реальный опыт, если своего пока не накопили, – если поискать на специализированных форумах по вашему вопросу в Интернете, то всегда можно найти форум, где люди делятся опытом о разрешении вашей проблемы. То есть идея «ни фига, завтра легко встану в четыре утра и все выучу» – дурацкая. Просто потому, что она ни разу не срабатывала: ведь вам пока не удавалось легко встать в четыре, да? Или вот еще пример неоправданного оптимизма: девушка, которая закупается в магазине полезными творожками и овощами, набивает ими холодильник, а потом стонет возле его раскрытой дверцы: «Господи, как жрать-то хочется! Но нечего, нечего, нечего!» (творожки, конечно, не в счет). Ну ни разу не получалось же просидеть хотя бы три дня на брюссельской капусте и кефире. Откуда ж вера в то, что теперь все пойдет по-другому, если опыт упрямо говорит, что нет, не пойдет?